«Жаворонки» на деле — еще большие сони, чем «совы». Люди, склонные к ранним подъемам, быстрее полуночников накапливают усталость и теряют концентрацию. Значит, «совы» гораздо лучше подходят на должности авиадиспетчеров, водителей-дальнобойщиков или пилотов дальнемагистральных линий.
В отличие от абсолютного большинства видов, в ходе эволюции выбравших ночной или дневной образ жизни, человек может самостоятельно решать, в какое время суток ему работать. Только ни электрификация, ни энергетические напитки, ни кофе с коньяком не в состоянии повлиять на циркадные наклонности, делящие всех на «жаворонков», «сов» и нейтральных «голубей». Так что рано или поздно работе, да и всему образу жизни приходится подстраиваться под природные наклонности.
Согласно народному фольклору, любителям вставать вместе с солнцем и везет сильней, и за день они успевают сделать больше. Однако если это и так, то причина скорей в желании работать, а вовсе не в усталости или привычке.
Кристина Шмидт из бельгийского Университета Льежа и ее коллеги доказали, что жаворонки — даже большие сони, чем совы. И это каждый день на несколько часов снижает продолжительность активного работоспособного времени.
Авторы публикации в Science не ограничились статистическими и эпидемиологическими изысканиями, которые лишь констатируют результат, и попробовали разобраться в причинах и материальных основах отличий этих двух групп.
Режим сна и бодрствования в основном регулируется двумя системами. Первая — внутренний циркадный ритм, коррелируемый эпифизом головного мозга в зависимости от изменения освещенности. Именно эта система виновна в сонливости и усталости, вызванной сменой часовых поясов или переводом стрелок. Второй фактор — так называемое «давление сна», которое зависит не от времени суток, а от общей продолжительности бодрствования к данному моменту. По этой причине после непривычно раннего подъема нас тянет в сон раньше, чем обычно.
Поскольку «давление сна» накапливается в течение дня, логично было бы предположить, что мы должны быть наиболее активными с утра, а к вечеру, вне зависимости от того, сова вы или жаворонок, внимание и восприимчивость должны снижаться. Но Шмидт и ее коллеги углядели абсолютно противоположную картину.
31 доброволец (16 «радикальных жаворонков» и 15 «ультрасов») выполняли тесты на внимание под контролем фМРТ-сканера, регистрирующего кровоток в разных отделах мозга, а следовательно — и их активность. Испытуемым в течение нескольких дней пришлось спать в лаборатории, ежечасно плевать в баночку для анализа уровня гормона мелатонина и через 1,5 и 10,5 часов после подъема выполнять не самые интеллектуальные тесты: всего лишь нажимать на клавишу при изменении числа на экране. Единственной отдушиной была возможность жить в своем собственном ритме — вставать и ложиться по своему желанию.
Оказалось, что «с утра» — своего для сов и жаворонков и не связанного с восходом солнца — обе группы одинаково хорошо справляются с заданием.
А вот вечером, то есть через 10,5 часов после подъема, что приходится на конец обычного 8-часового рабочего дня, совы справились с заданием гораздо лучше.
Более того, они выполняли тесты даже на 6% лучше, чем утром, обогнав тем самым и жаворонков, и самих себя.
Не исключено, что пик мозговой активности жаворонков попросту выпал из исследования, ведь добровольцы выполняли тесты всего два раза в сутки. Но согласно современной парадигме с двумя ключевыми факторами — «давлением сна» и циркадным ритмом, полученные данные означают, что у жаворонков усталость накапливается быстрее, чем у сов. Это неизбежно сказывается и на мышлении, и на работоспособности.
Этот эффект объясняется не только «давлением сна» — по данным фМРТ, у сов вечером (во время второго теста) гораздо больше активность нейронов супрахиазматического ядра, располагающегося над перекрестом зрительных нервов и рядом с эпифизом. Получается, что циркадный ритм и давление сна могут влиять друг на друга, усиливая или ослабляя эффект друг друга.